Новости биатлона

07.09.2013

Л. Гурьев: «Булыгину на веревку повесь и заставь пить колу – она в жизни не будет»

  ТРЕНЕР, УЧЕНИК

— У вас, как и у Пихлера, репутация крайне жесткого в работе тренера.
— Если строго придерживаешься плана — разве ты обязательно жесткий?

— Есть жалобы, что вы заставляете выходить на тренировку чуть ли не с температурой.
— У меня же доктор — Алексей Кузнецов, который прошел все сборные. Не было и не будет такого, чтобы человек с температурой 38 все выполнял — я же понимаю, чем это все закончится.
На днях у нас получилась первая большая тренировка на три часа, кросс 20 км, 10 км толкались руками на роллерах. Потом смотрю: сделали очень много, вторую тренировку нужно менять. Сменили — проблемы нет, планировали сначала кроссовую, а сделали комплексную. Вот пример гибкости, если хотите.

— Когда возраст подходит к шестидесяти, тяжело оставаться современным специалистом?
— Нет, это даже интересно. Нельзя сейчас купить книгу и по ней тренировать — всегда есть новинки. Я забрасывал имитацию, забрасывал кроссы. Делал большой уклон в роллерную программу.

— Многое из таких решений — результат подражания иностранцам?
— Нет, нам вообще на них не во всем можно равняться. Техника — да. А с функционалкой надо аккуратнее: они не делают имитацию и кроссы. Только роллеры, велосипед — и все.
Но велосипед в России — это погибель. Смысл на равнине кататься? Австрияки, французы могут ехать в горах — это жимовая, силовая работа. А у нас на равнине отдыхаешь. Смотрю — иностранцы не бегают. Я убрал имитацию, а зима наступила — девчонки такие пустые, вообще ничего нет. Вернул обратно.
Надо постоянно быть в учебе. Когда перестанешь эту телегу таскать — заканчивай. Значит, ты самый умный и все умеешь, учеба закончилась. Я продолжаю учиться.

— Медведцев рассказывал, что в подготовке с Ольгой вообще исключил горы.
— Это его методика. Раз дала результат — значит, имеет право. Мы ездим в горы ступенчато: тысяча, потом полторы, потом две. При таком подходе есть рост.
Галя Куклева приезжала в горы — и через три дня уже акклиматизировалась. Это быстро — потому что внутри нее уже этих гор сидело столько, что акклиматизацию не чувствуешь. Я езжу в Рамзау на 1700, катаюсь на 2700. Меня хватает на 50 дней. Потом отрубает, надо снова на высоту.

— Реплику Ростовцева про динозавров приняли на свой счет?
— Мне кажется, он говорил про Маматова, про Привалова. Все обиделись, а он-то имел в виду хорошее. Я так понял: мол, все знающие, все умеющие.
Раньше бегали по болотам, по пашням — в этом была изюминка. Сейчас пришли фитнес-доски — вон Лопухов их использует, тренирует боковые движения конькобежца. У нас теперь такие же есть, тоже пробуем.
Всегда нужна новизна. Перетренированность идет даже не столько от объемов, сколько от скукоты. Когда тренер застыл: комплексная-роллеры, комплексная-роллеры — психологически напрочь убиваешься.

СБОРНАЯ, ПИХЛЕР, КОРОЛЬКЕВИЧ

— Три весны подряд о вас говорили как о возможном тренере женской сборной, но вы все еще не там, а в Тюмени. Почему?
— Я уже наработался в сборной, пора успокоиться. Есть задачи в региональной команде — воспитывать, отдавать спортсменок в основу. А там пусть их тренирует молодежь: есть Коновалов, есть Ланцов. Сейчас Касперович натаскивает молодых тренеров.

— Очевидно, что тренером региона быть спокойнее, чем тренером сборной — для вас это решающий фактор?
— Если в Интернет не заходить — разницы нет. Хотя совсем без этого нельзя, я захожу и читаю. Попался какой-то текст — я из него сам про себя столько узнал: откуда вышел, к какой югорской группе отношусь, даже деревню мою назвали. Было интересно.

— В прошлом сезоне вы были старшим тренером резервисток, а потом резко потеряли должность — по своей воле?
— Нет, уволили. Я, если честно, не понял той ситуации, которая сложилась по весне вокруг меня и Михаила Ткаченко (экс-старшего тренерв мужского резерва — прим. Sports.ru).
У нас был план по медалям: 1-1-1 на ЧЕ — завоевали 2-0-0. Плюс от женской команды три человека попали в олимпийский состав. А нас потихонечку отодвинули, ни слова не сказали. Я Ткаченко спрашиваю: слушай, тебе что-то говорили об этом? Он: нет, ничего, в Интернете прочитал, что нас поменяли.

— Сейчас хоть как-то участвуете в подготовке сборниц-тюменок?
— Они приезжали на сбор — надо было патроны отстрелять, дать велосипеды. Это хозяйственная часть, а вмешиваться в тренерскую — зачем? Людей поставили — пусть они работают. Ясно, что мы с Королькевичем и Селифоновым общаемся, нет никакой ревности, не набыченные друг на друга.
В сборной четыре моих человека: Юрьева, Загоруйко, Коровина, Старых — плюс Валя Назарова, с ней тоже вместе работали. Наверное, в интересах результата Гурьев тоже должен был быть там. Не влезать в процесс, а способствовать.

— В группе Пихлера ваших людей нет — как это решалось?
— Я сразу определился, что надо идти в группу Селифонова. Мне важно было общение на одном языке.
Перевод с немецкого на русский — такая штука… Важно, кто переводит, как переводит. И вообще это долго, неудобно. Это принципиальный момент. Спортсменки порой и на русском не понимают — то переспросят, то вообще мимо ушей.

— Перевод все-таки вторичен, первична методика.
— Мы знаем, что у Королькевича не будет лишних шараханий, все опробовано на десять раз. Я Володю знаю с 95 года — проверенный годами кадр.

— В чем разница между Королькевичем и Пихлером?
— Пихлер отработал два года, а результат ухудшился. Я отдавал ему четырех человек: Токарева вообще закончила, Коровина и Загоруйко, можно сказать, в реанимации у Королькевича, Булыгина только-только что-то начала показывать.
Я смотрел тренировочные объемы Пихлера — не сказать, что они запредельные. Может, однообразия много, а постепенности вообще нет — девчонкам уже с мая голову откручивали. В этом году Вольфганг перестроился — смотрит на Лопухова, на мужиков, что-то черпает.

— А Королькевич?
— Королькевич давал результат и в биатлоне, и в лыжах. Сейчас в его тренировках есть новизна, именно методическая. Много нового в технической части, в стрелковой, в имитации. Стали прыгать степы, делать быстрые перебирания — очень разнообразные занятия.
Общую массу мы все делаем одинаково. Но новый тренер всегда и принесет что-то новое. Мы почему-то так болезненно воспринимаем смену тренера в команде, хотя для многих видов это в порядке вещей. Два-три года отработал — стандартный срок — сменили.

БУЛЫГИНА

— Булыгина работает с вами. Она так и не отошла после Ванкувера?
— Это идет от журналистов. Я в хороших отношениях с Димой Губерниевым, но он передачу создал, снова раскопал, задел — и она поплыла.

— Как у нее сейчас с состоянием?
— Функционально она готова нормально, стойка идет. С лежкой никак не можем разобраться. Поменяли три ложи, пригласили Ахатову. Аня начинает нервничать — уже август кончился, а мы все в поиске.

— Отчего могла уйти лежка?
— У Ани и так ее особо не было. А вообще, то одна команда, то другая — учителей много, голова уже забита всякими методиками.

— Как вы отреагировали на речь Пихлера о Булыгиной в Увате?
— Он сам ее хотел тренировать. И что в итоге? Какие-то чипсы, какая-то кола… Да Аню на веревку повесь и заставь пить колу — она в жизни не будет. Она в столовую-то не ходит, постоянно домашнее ест, что-то старается приготовить.
Пихлер мне говорит: Леонид, у Ани проблемы с весом и со стрельбой. Я сижу и смеюсь: Вольфганг, Булыгина в июне уехала к тебе. Я ее не видел до сентября, когда она приехала в Уфу. Все это время она была у тебя. Теперь ты спрашиваешь у меня про вес и стрельбу.

НАГАНО, ПОСЛЕ НАГАНО

— Работа в сборной России — для вас в большей степени хороший опыт или плохой?
— Хороший, а что плохого? Можно сказать, начало большой карьеры. Я с 95-го и до 2001-го был в женской команде. Пришли с Виталием Фатьяновым после ЧМ в Антхольце, когда у девчонок вообще никаких медалей не было — дали результат, в том числе в Нагано.

— Как поделили обязанности с Фатьяновым?
— У нас сначала почти борьба была: меня выдвигали старшим, потом появилась кандидатура Виталия Николаевича. Сели, переговорили… Мне в принципе старшинство неважно, больше нужна работа «в поле» — тем более, много тюменских девчонок проходило в команду.
Время тяжелое было — мы еще и завхозами, и шоферами, и сервисерами были для всей команды. Как мы смеялись: машинист-тракторист широкого профиля.

— Как можно все это успеть, не забыв потренировать?
— Как-то успевали. Тогда как раз у спортсменов стало по десять пар лыж появляться — вот считайте: десять человек в команде, по десять пар у каждого. Сто пар подготовил, бежишь на пристрелку, потом тренируешь, плюс с этапа на этап все это перевозишь.
У сборной была спонсорская помощь «Фольксвагена», четыре фургона — гоняли на них. Самое кошмарное — это из Швеции в Финляндию, даже на паром денег не было. Приезжаешь — спортсмены идут отдыхать, а ты уже лыжи готовишь.

— Какой проигрыш из той эпохи обиднее всего вспоминать?
— Эстафета в Нагано — взяли серебро, глупо проиграли. Все по чуть-чуть напортачили. Альбина Ахатова после лежки ушла не на тот круг — не для эстафеты, а для индивидуалки. Там ничего перегорожено не было, она перепутала. Метров сто так пробежала, Геннадий Раменский кричит: ты куда прешь? Она спустилась обратно, но времени уже кучу потеряла туда-сюда носиться.
Галя Куклева на ложбинке, на ровном месте упала — этот кадр потом до конца сезона крутили. А Оля Ромасько немку не достала. Ну лыжница же, блин, ну что тебе десять секунд отыграть? Поздно включилась — остались вторыми. Плюс золото Куклевой в спринте — в итоге две медали из трех видов на Олимпиаде.

— Достаточно, чтобы сохранить должность.
— Да, я стал старшим у женщин, Фатьянов ушел к мужикам. А после Олимпиады все, как обычно, наперекосяк — их же тренироваться не заставишь. Куклеву не видел апрель-май — она приезжает на сборы в июне с весом 72 кг. В Нагано было 62. Спрашиваю: ты чего творишь, мы как работать будем? Повернулась и ушла, хотя на меня-то чего обижаться? Ромасько то же самое.
Сейчас Сочи пройдет, и кто возглавит команду — это ему приговор. Хоть весь состав меняй, набирай молодых. Из нынешних почти никого не соберешь уже.

— Увольнение в 2001-м пережили тяжело?
— Да. Выиграли одно золото на ЧМ-2001 — эстафету. Как ее планировали, так и выиграли. Предолимпийский год — старались соки из девчонок не выжимать, поберечь, но нас всех скинули. Тренерский совет, руководство решило… Бесполезно было сражаться.
Тогда вообще хотелось все бросить, больше не тренировать. Меня рождение внучки оживило — снова воспрял. Решил, что не дам себя на ровном месте сломать.

ПИСЬМО, ПАНФИЛОВА

— Конфликт с воспитанницами, который до сих пор больно вспоминать.
— Когда девчонки письмо написали. На меня, на Пылева, на обслуживающий персонал. Я грешен, могу матом заслать иногда, резко сказать. Когда их 20 человек — бывает, что терпежка кончается. То не сделали, это не сделали.

— Там дело пахло заказом?
— Да ну. Мы провели собрание — может, слово какое-то у меня выскочило. А весна, они усталые… Они в домиках живут по 10 человек — вечером собрались и начали друг про друга и про нас. В горячке взяли да написали. Там же общак: как это ты с нами не подписывешься? Ну-ка давай!
Мы кого-то послали на луну — обиделся один человек, а подписалось несколько. У кого есть свое я, свое мнение — те не стали.
Это резануло и режет до сих пор. Вспоминать обидно. В жизни для них все делаешь: квартиры, машины, сборы, учеба. А они вот так, не задумавшись, махнули. Потом сами переживали: е-мое, что мы наделали?

— Наладили отношения с подписавшимися?
— Они и не портились. Когда пошла раскрутка этой истории — девочки поняли, что перебрали.

— Уход Панфиловой в сборную Украины задел вас лично?
— Задел. Я с ней отработал пять лет с нуля. Она пришла юниоркой с лыж, вообще без понятия, как стрелять. Рвение было большое, я все сделал для нее — и учебу, и жилье. Решила пойти по простому пути, избежать отбора на Олимпиаду.

— Правда, что ей предложили на Украине в три раза большую стипендию?
— Ну знаете… Если в Тюмени все есть: идеальные условия, зарплата, премиальные. Сложно представить, чтобы где-то предложили больше. Начинаются рассказы про рваные коврики. Вы же присутствуете на тренировках — видите, какие у нас коврики.
Маша говорила, что я не пустил ее мужа на сбор перед Новым годом. Мы целый месяц до этого были в Чайковском, она провела сбор с мужем. А здесь для мужа просто места не оказалось. Я говорю: Маша, ну посиди ты хоть немного без него. Но видимо, тогда уже у нее были договоренности.

РЕЗЦОВА

— Тема, которую нельзя обойти: Анфиса Резцова в нашумевшем интервью Голышаку и Кружкову упомянула и вас.
— Понимаю, что надо объяснить ситуацию. Она — легенда нашего спорта, пример для многих. И дети у нее классные, я Дашку знаю хорошо, Кристинка растет…
Анфиса тогда увлеклась не тем, чем надо. Нарушения режима — наверное, понятно, о чем я.
 Вышла в мае на тренировки, имея 10 кг лишнего веса. К концу лета была в абсолютном порядке: в Бельмекене бегали 5 кругов по 10 км на роллерах. Она Куклевой с Ромасько везла полкруга, а всем остальным вообще замыкала целый круг. Сумасшедшее состояние – зимой в такой форме она бы всех порвала. В такой форме она бы всех порвала.
В сентябре даже стрельба к ней пришла, хотя начиналось все плохо — в августе на первый холостой тренаж пришла уже не в порядке. Я ей говорю: ты чего? Если хочешь что-то понять, почувствовать — приходи в нормальном состоянии. Вроде бы ситуация исправилась.
Октябрь ее сломал. Приехали на сбор на глетчер: все живем наверху, на 2700 м, она внизу с мужем. Постоянно там бурогозили. В ноябре в Муонио — все то же самое. Форма растерялась махом — ни по каким контрольным она в команду не попадает. Тренерским решением отправили ее на Кубок Европы. Там идут двадцатые места. Последний шанс — «Ижевка». И там полный провал.
У нас система отбора — не Гурьев и Фатьянов решают, а тренерский штаб. Куда мы ее могли взять?

Вячеслав Самбур, sports.ru 

Другие материалы


Комментарии

  • 11 Сентября 2013 : Андрей из Барнаула :
    Ну вот и про Резцову правду сказали. Ну люди не идеальны. Всё по делу получается. А вот Панфилова предательница в принципе получается.
  • 7 Сентября 2013 : Болельщики Российского Биатлона :
    А.И.Тихонову, желаем Здоровья, Удачи, Личного и Семейного Счастья и Благополучия!

0

Партнеры сайта